Смягчение охотничьего законодательства, глухарь для иностранцев и зарыбление озер. Интервью с новым председателем общества охотников и рыболовов области Сергеем Редненко

О существующих проблемах, работе организации и планах на ближайшую перспективу с корреспондентом «Витьбичей» поделился новый председатель областной организационной структуры Белорусского общества охотников и рыболовов Сергей Редненко.

— Сергей Валентинович, скажите, что из себя представляет Белорусское общество охотников и рыболовов и какова его структура?
— В Уставе БООР написано, что это государственное общественное объединение. Руководитель областной структуры является еще председателем совета и правления. Последние две должности выборные, первая — назначается из республики. В области мы имеем 19 районных организационных структур, где работает около 200 человек. Люди увлеченные, которые не один десяток лет работают на этих должностях — егери, охотоведы.

— Чем занимается БООР?
— Многие ошибочно полагают, что мы занимаемся только охотой, отстреливая животных. Но ведь биотехния и охрана животного и подводного мира в том числе и на нас. Охотник как человек, который знает досконально свое дело, например, никогда не будет стрелять в самку. Кроме этого, мы ведем кинологическую работу. У нас зарегистрировано 3440 собак охотничьих пород: 715 гончих, 2179 лаек и 176 легавых, 357 собак норных пород и 13 борзых. К примеру, у итальянцев и французов очень развита охота с легавыми. Для норных на базе организации сделаны две п-образные норы, там держим лисиц и проводим испытания. К нам со всей страны приезжают на такие тренировки.

— Сергей Валентинович, сколько членов объединяет организация?
— В областной структуре БООР состоят около 7 тысяч охотников, хотя зарегистрированных людей, владеющих охотничьим оружием, на Витебщине около 13 тысяч. Также около 11 ты­сяч рыболовов, в Витебске — порядка трех тысяч.

— Что дает членство в БООР?
— Предоставляются определенные льготы — дешевле обходятся путевки и выходы на охоту. С билетом объединения зимой можно ловить на 10 крючков (это максимум), без него — до пяти, разрешен троллинг, подводная охота при наличии билета подводника.

— Известно, что каждый, кто состоит в объединении, уплачивает взносы. На какие цели они расходуются?
— Каждый год проводим зарыбление, на это идут практически все взносы. Озеро должно быть большое, востребовано рыболовами летом и зимой. Согласование идет с местной инспекцией природных ресурсов и охраны окружающей среды. Затем закупаем малька и в присутствии инспектора выпускаем, в прошлом году — около шести тонн. Например, озера Невидо и Лесово Полоцкого района, Зароново и Дымановское Витебского района, озеро Щибот в Лепельском. Все это обошлось где-то в 40 тысяч рублей.

Также часть взносов выделяется на закупку оленей. Сейчас кабанов стало меньше, но ведь все равно надо восполнять охотничьи виды, и с 2014 года была принята программа о расселении оленей. В область только наша организация завезла 24 особи. В этом году планируем привезти, передержать зиму и расселить 250 оленей. Около 60 отпустим в Чашникском районе. В планах также создать в Докшицах оленью ферму, вольер с этими животными там уже есть, но еще 30 особей добавим.

— Вы много ездили по районам, знакомились с ситуацией на местах. Как оцениваете состояние дел?
— Могу смело сказать, что в области очень крепкая егерская служба. Руководители на местах должны эффективно взаимодействовать с органами исполнительной власти, контролирующими структурами, общаться с охотничьими объединениями. К сожалению, некоторые из них не в полной мере выполняют свои задачи.

— Какие формы самоорганизации любителей охоты и рыбалки есть в БООР?
— В первую очередь, это первичка. То есть коллектив охотников, с которыми заключается договор, выбирает руководителя, им отдается часть угодий. И, пожалуйста, работайте, выполняйте биотехнию, охраняйте, кормите и согласно лимиту отстреливайте. За такую деятельность начисляются баллы. На сегодняшний день минимальная цена на отстрел животных, которая определяется Советом Министров, допустим, 400 рублей, и мы можем по этой цене продать убитую тушу, при условии, что люди внесли свой вклад, что-то сделали. Для этого есть четкая регламентация всех условий и требований. Но многие хотят, не прилагая своих усилий и средств, иметь отдачу. Первички не новая форма. Наше требование к ним заключается в том, чтобы люди грамотно подходили к отстрелу животных, чтобы последующие поколения могли любоваться природой.

— Скажите, вы лично увлекаетесь больше охотой или рыбалкой?
— Я больше охотник, но люблю и с удочкой посидеть, особенно зимой. Летом с фидером с удовольствием похожу. И самое увлекательное — это на щуку побросать. Несколько лет назад открыл для себя ловлю окуня на малька. До чего увлекательно, все забываешь и отдыхаешь!

— По вашему мнению, какие нормы законодательства в области охоты и рыбалки нужно совершенствовать?
— С бывшим руководителем областной структуры БООР мы обсуждали такой вопрос: например, в Финляндии с удочкой на озеро просто так никто не пойдет, у каждого должен быть билет рыболова, почему так не сделать у нас? Одну базовую величину платить раз в год — и иметь билет. А все полученные деньги направлять на благоустройство озер. В области десятки тысяч любителей рыбалки. Давайте посчитаем на примере озера Лосвидо. Пускай по килограмму в день зимой каждый рыбак выловит. За день озеро посещают сотни рыбаков. И в итоге, сколько за зиму рыбы вылавливается? А за лето? Разве можно восстановить все? Исходя из этого, мы предлагали, чтобы каждый с удочкой на водоеме вносил сумму. Ведь нет ничего бесплатного, нужно перестроить наш менталитет, но, конечно же, цены должны быть адекватные.

Кроме того, на последнем пленуме республиканского государственно-общественного объединения «БООР» обсуждали вопрос о том, что необходимо пересматривать сущест­вующее охотничье законодательство Беларуси. Много чего чересчур регламентировано и доведено порой до абсурда. Во-первых, драконовские меры ответственности за малозначительные огрехи. Может быть, когда-то это было нужно, чтобы навести порядок, но сейчас другая ситуация. Например, егерь, заполняя путевку или лицензию, сделал описку, ошибся, и на него налагают огромные штрафы. Это неправильно. Еще пример: пошел я на охоту, добыл лося, уплатил сумму за это, все, как положено, привез домой. В это время ко мне приехали гости, мои друзья — решил по куску мяса подарить. Но по законодательству, чтобы они спокойно его везли в машине домой, у них должен быть разрешающий документ. В противном случае привлекут как браконьеров. Еще случай. Вышел человек на охоту, не уплатил он государственную пошлину или она просрочена на день оказалась, не посмотрел, с кем не бывает, но тогда у него забирают ружье, исключают из общества охотников. И кому от этого польза? Так он платит пошлину, покупает патроны, участвует в охоте и жизни организации, и из-за дня просрочки все перечеркивается. Это нужно пересматривать.

— Сергей Валентинович, какие задумки на будущее?
— Их много. Например, сейчас изучаем вопросы по строительству охотничьих баз, подбираем наиболее привлекательные места. Этим нужно заниматься, ведь иностранцу, приезжающему к нам на охоту, добывшему трофей и уплатившему за удовольствие, надо предоставить достойные условия проживания. К нам сегодня за глухарем едут из Италии, Франции, Германии и готовы платить солидные деньги. Да и белорусские охотники, честно говоря, стали более придирчивы к инфраструктуре. Так что заняться есть чем. Главное, что перспективы намечены, работники у нас подготовленные — будем трудиться!