Свою жизнь Юрий Дмитриевич Брагин, ныне живущий в Туле, называет не иначе как долгой и очень насыщенной. И это действительно так, ведь она вместила в себя не только тяжелые военные испытания на фронте, но и долгую честную трудовую жизнь. Юрий Дмитриевич награжден орденами Александра Невского, Отечественной войны I степени, Красной Звезды и медалями. В феврале этого года отметил свое 95-летие.
Вообще Юрий Дмитриевич из-под Рязани, в Тулу судьба привела уже после войны. Был активным комсомольцем, можно сказать, идейным. – Жуликов и тогда не любил, — говорит он.
Началась война, подал заявление в Красную Армию, но его, шестнадцатилетнего, не взяли. Некоторое время помогал ловить чужаков в своем родном Спасском, пока не пришла путевка на учебу в минометно-пулеметное училище в Уфу. По окончании шестимесячных курсов получил звание лейтенанта. В училище настойчиво оставляли — отвечать за физподготовку молодых специалистов. Но пришло известие, что отец погиб на фронте, под Смоленском, и Юрий Брагин отказался: только на фронт, отомстить за отца.
– Дали мне двенадцать офицеров, я их повез, – вспоминает он. – Был зачислен в 158-ю стрелковую дивизию, созданную из ополченцев Москвы и Московской области (позже – Лиозненско-Витебская дважды Краснознаменная ордена Суворова стрелковая дивизия – Авт.). Воевал только в ней, причем только в наступательных боях.
Юрий Брагин был назначен командиром пулеметного взвода. Первые военные испытания – окопная война под Витебском, где простояли всю зиму 1943-1944 годов. А потом советские войска перешли в наступление. Страшная канонада, взрывы снарядов, артподготовка в полтора часа и первая рукопашная.
– На переднем крае никаких законов не действует, – говорит Юрий Дмитриевич, – надо убить – убей.
За бои под Витебском он был награжден орденом Красной Звезды.
А потом – страшные бои в Прибалтике, в Померании. Тридцать километров наступательных боев в направлении города Иецава.
– Что там творилось, уму непостижимо. Был приказ: пленных не брать, – рассказывает Брагин.
Вспоминает сопку, которая производила абсолютно мирное впечатление, когда готовилось наступление. На правом фланге командир поставил роту, только что прибывшую с марша. И вдруг, когда рота пошла в наступление, именно с сопки, оказавшейся хорошо замаскированной огневой точкой, заговорили пулеметы. Положили всех.
– Я никогда матом не ругался. Меня даже за это иногда командиры упрекали. А тут сорвался, ругался сильно. У меня были в распоряжении три «иски» – самоходных орудия. Я их поставил, и они прямой наводкой буквально срезали с земли эту сопку.
В те дни у него на руках умер от ран друг – капитан Иван Жаворонков. Юрий Брагин взял командование на себя. Из наградных документов: «16-18 сентября 1944 года при… взятии города Иецава проявил образцы мужества и отваги. Когда выбыли из строя командование батальона и командиры рот, Брагин взял на себя командование и, находясь все время в боевых порядках, с батальоном отбил три яростные контратаки противника и нанес ему потери до 35 человек убитыми, уничтожены две огневые точки противника».
Официальные документы – не литературное произведение, им чужды красочные описания. И уж если проникло сюда определение «яростные», то можно представить, насколько они в реальности были яростными. Далее: «18 сентября 1944 г. первым форсировал реку Иецава и ворвался на северную окраину города, преследуя отступающего противника… на своем участке провел успешные бои. За 18 сентября 44-го захвачен склад с боеприпасами и освобождено более 30 русских женщин с детьми от противника».
Там, в Прибалтике, наступил правой ногой на мину. Взрывом раздробило стопу. Просил медиков, чтобы оставили ногу в целости – все-таки спортсмен. Перенес четыре операции. Но ничего нельзя было сделать. Ногу ампутировали, правда, ниже колена – это считалось хорошо, везение. Тем более, что в госпитале увидел и невероятные человеческие трагедии:
– У нас было целое отделение «самоваров» – ни рук, ни ног. Смотреть на них очень страшно. Уход за ними был исключительный. Один, помню, каким-то образом оказался на крыше. Может, помог кто, и с криком: «Не могу больше!» рухнул вниз.
Там, в госпитале, Юрий Брагин встретил и День Победы.
– Это было неописуемо. Все бегали, стреляли, кричали «ура»! Я еще был без протеза, на костылях, и меня носили на руках!
После войны Юрий Дмитриевич окончил Московский юридический институт, по распределению приехал в Тулу. Многие годы работал судьей в Тульском областном суде. Попросился сразу вести гражданские дела. От уголовных отказался – уже столько крови к тому моменту видел, не хотел больше.
Проработал на разных должностях без малого семьдесят лет. Ни от какой работы, по его словам, не отказывался, даже с лекциями ездил выступать, поэтому одной из самых своих дорогих наград считает не только военные ордена, но и почетный знак ветерана судебной системы Российской Федерации.
© Авторское право «Витьбичи». Гиперссылка на источник обязательна.
